Как вылечить любовь медикаментозно
Любовь не всегда бывает так хороша, как пишут о ней в романах. Она может вызывать не только эйфорию и чувство близости, но и боль потери, психологические травмы и даже провоцировать насилие. И все же с точки зрения физиологии мозга любовь со всеми ее крутыми поворотами, взлетами и падениями — всего лишь гормональный процесс, контролировать который отчасти можно уже сейчас. Группа исследователей из Оксфордского университета опубликовала научную статью о препаратах, помогающих излечиться от страсти, симпатии и привязанности. T&P рассказывают самое главное о технологиях и этике химического прерывания любви.
Желание избавиться от любви, кажется, существует столько же, сколько она сама: у Овидия Назона, Тита Лукреция Кара, Уильяма Шекспира и множества других авторов можно найти строки о том, что это чувство бывает подобно болезни. Разрушительная, глубоко травмирующая страсть, ревность, непонимание, одиночество и горе, — все это может быть плодами любви, и все это мы много раз встречали в литературе, философии, драматургии и в собственной жизни. Мы знаем, что проблемная любовь бывает не только безответной: желание оставаться рядом с человеком, склонным к домашнему насилию, инцестуальная влюбленность, страсть к главе культа и сексуальный интерес к несовершеннолетним тоже вызывают много неприятностей, даже если человек способен удержаться от действий.
Попытки «сделать что-нибудь» с ненужными страстями предпринимались всегда: в разные эпохи неудачно влюбившихся пытались излечить кровопусканием, спортивными упражнениями, жестким режимом питания и молитвой. И эти средства, к сожалению, помогали не всегда. Тогда любовь воспринималась как нечто, прочно укореняющееся в теле, — однако сегодня нам известно, что это верно лишь отчасти.
Вечное сияние чистого разума: любовь глазами мозга
С точки зрения нейробиологии любовь является продуктом деятельности головного мозга — сложным нейробиологическим феноменом, появившимся в ходе эволюции. Он опирается на механику доверия, удовольствия и вознаграждений и тесно связан как с работой коры больших полушарий, так и с деятельностью лимбической системы, которая располагается в глубине черепной коробки и является одним из самых древних элементов мозга, ответственным за элементарные реакции выживания: «беги», «спаривайся», «ешь» и так далее.
Любовь, способная свести людей вместе и удержать их рядом для рождения и выращивания потомства, с доисторических времен служит основой выживания вида. По мнению нейробиолога, специалиста в области антропологии Хелен Фишер и ее исследовательской группы из Ратгерского университета (Нью-Джерси, США), она опирается на три нейрофизиологических подсистемы, запускающие сексуальное влечение, симпатию и привязанность. Сексуальное влечение, которое выходит на сцену первым, толкает нас ко встречам с потенциальными партнерами, симпатия позволяет выбрать среди них подходящего, а привязанность помогает создать долговременную связь и дает нам силы сотрудничать друг с другом до тех пор, пока не будет исполнен родительский долг.
Работа каждой из трех подсистем основана на эффектах гормонов и нейромедиаторов, которые вырабатываются в нашем организме. Например, сексуальное влечение связано с эстрогеном и тестостероном — половыми гормонами, которые есть как и у мужчин, так и у женщин. Способность оценить чью-то привлекательность ассоциируется с гормонами удовольствия и стресса: допамином, серотонином и адреналином, — которые позволяют нам сфокусировать внимание на объекте влечения, мысленно возвращаясь к нему снова и снова, и ощущать приятное оживление в его присутствии. Что же до привязанности, то здесь в главной роли выступают нейромодуляторы окситоцин и вазопрессин. Они внушают нам чувство покоя и уверенности и естественным образом подталкивают нас к поведению, потенциально благоприятному для отношений.
Проблема заключается в том, что все эти подсистемы работают одновременно, так что мы можем желать одного потенциального партнера, считать привлекательным другого и поддерживать постоянные отношения с третьим. В то же время автономными действия «компонентов любви» назвать никак нельзя. Например, тестостерон стимулирует производство вазопрессина, что положительно сказывается на формировании привязанности, а окситоцин влияет на активность допаминергических путей, связывая привязанность с привлекательностью, — так что самым любимым становится тот, кто ближе всех.
Против похоти: нейропрепараты и антиандрогены
Ученые уверены, что в будущем в арсенале врачей, психотерапевтов и психиатров появятся «нейропрепараты» — высокоэффективные синтетические модуляторы активности мозга, — направленные на определенные рецепторы в тех или иных рефлекторных дугах и способные помочь человеку справиться с нежелательной страстью. Сегодня таких лекарств нет, — однако многие препараты, предназначенные совсем для других целей, подавляют сексуальное влечение в качестве побочного эффекта. Например, антидепрессанты — в особенности селективные ингибиторы обратного захвата серотонина, — блокируют выработку половых гормонов. Либидо снижают также обезболивающие с буталбиталом, опиаты и другие медикаменты.
В судебной практике США, России, Великобритании и других стран в качестве наказания за сексуальные преступления против несовершеннолетних применяется радикальная процедура химической кастрации, при которой антиандрогены блокируют андрогенные рецепторы клеток, препятствуя действию тестостерона, в результате чего сексуальное влечение исчезает. У таких препаратов есть побочные эффекты, которые могут сохраняться всю жизнь: повышенная ломкость костей, ожирение и др.
С точки зрения соблюдения прав человека химическая кастрация сегодня признается крайне неоднозначной процедурой. В истории есть примеры, когда она становилась орудием гомофобии или применялась неправомерно. Например, знаменитый британский математик, логик, криптограф Алан Тьюринг, взломавший код «Энигмы» Третьего рейха, в 1952-м согласился на химическую кастрацию добровольно, чтобы избежать тюремного заключения за свою гомосексуальность. В то время в Великобритании она преследовалась по закону и считалась психическим отклонением. В качестве наказания «виновный» мог выбрать химическое подавление либидо или тюрьму. Тьюринг предпочел первое. Спустя два года он погиб от отравления цианидом, которое многие исследователи считают самоубийством.
Против симпатии: лекарства от ОКР
В 1999 году группа специалистов под руководством нейробиолога Донателлы Мараззити из Университета Пизы выяснила, что в первые месяцы любовь напоминает обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР). В обоих случаях участники исследований беспокоились из-за малейших деталей и страдали от навязчивых мыслей; кроме того, врачи обнаружили у них изменения в работе транспортных белков, перемещающих серотонин. Уровень этого белка и самого серотонина у всех людей был одинаковым, — но не соответствовал норме. «Это наводит на мысль, что любовь в буквальном смысле слова вводит нас в состояние, которое нельзя назвать нормальным», — отметили специалисты. Когда же через 12–18 месяцев они снова протестировали влюбленных участников эксперимента, выяснилось, что уровень серотонина у них вернулся к обычным значениям, — и навязчивая идеализация партнера (способность к порождению абстрактных и конкретных психических отображений отсутствующих стимулов) исчезла.
Все это означает, что лекарства от ОКР, грубо говоря, помогают и от чрезмерной симпатии к объекту влюбленности. Пациенты с обсессиями и компульсиями хорошо реагируют на лечение селективные ингибиторами обратного захвата серотонина, который, как мы знаем, подавляет и либидо. Также эти антидепрессанты влияют на высвобождение допамина, вызывая снижение эйфорических настроений, которые помогают сформировать привязанность. У селективных ингибиторов обратного захвата серотонина существует и еще один побочный эффект, который может оказать влияние на романтические отношения: они снижают способность беспокоиться о чужих чувствах. Так что прием этого вида антидепрессантов снижает риск влюбиться. Для больных депрессией это, возможно, и к лучшему, ведь влюбленность, при всех приятных ощущениях, — это все-таки сильный стресс.
Против привязанности: дофаминовые антагонисты
Ответственные за привязанность и уменьшающие стресс гормоны вазопрессин, окситоцин и допамин вырабатываются у человека и других моногамных млекопитающих во время прикосновений, объятий, поцелуев, поглаживаний, секса, оргазма и грудного вскармливания. Именно они, во многом, удерживают вместе пары, а также матерей и их потомство. При этом окситоцин и вазопрессин помогают сформировать систему сигналов, необходимых для успешного поиска своего партнера или ребенка среди других существ того же вида и пола (и в результате вы можете «узнать милого по походке»), а допамин участвует в процессе формирования вознаграждающих переживаний: радости, нежности, воодушевления и других.
Ученые выяснили, что прямое введение окситоцина в мозг самок серой полевки и вазопрессина в мозг самцов того же вида облегчает для зверьков процесс создания связей даже в периоды, когда они не были готовы спариваться. Если же грызуны получали допаминовые или окситоциновые антагонисты — препараты, блокирующие соответствующие рецепторы, — они лишались своей склонности к моногамии и переходили к непродолжительным полигамным связям.
Конечно, нельзя утверждать, что механизм формирования любовной привязанности у человека устроен точно так же, как у серой полевки, но определенное сходство между нами есть. Кроме того, в ходе многочисленных исследований за последние годы нейробиологам и антропологам удалось выяснить некоторые интересные факты о любви: в частности, то, что с точки зрения картины выработки допамина она напоминает кокаиновую зависимость. Для ее лечения сегодня применяются допаминовые антагонисты, которые «помогут» и от романтической привязанности.
Этичность отказа: индивидуальный ответ
Все это, разумеется, не означает, что любовь является наркотической зависимостью, хотя, с точки зрения системы гормональной системы вознаграждений в нашем мозгу, она работает именно как зависимость. Ведь любовь существует на планете намного дольше, чем наркотики, которые просто используют механизмы, предназначенные совершенно для других целей: поддержания межличностных связей, успешного воспитания потомства (собственного или усыновленного) и, в конечном итоге, эволюции как вида, так и личности. И все же любовь, мягко говоря, не всегда приводит к последнему и вместо личностного роста или родительского успеха оканчивается болезненным разрывом, психологическими или физическими травмами, насилием и убийствами. Можем ли мы «лечить» тяжелые случаи химически или попытка оградиться от нежелательных эмоций приведет нас в мир антиутопии? Однозначного ответа на этот вопрос, похоже, не существует, и в каждом случае решение должно быть индивидуальным. И все же если неминуемое насилие или гибель можно предотвратить, а безысходную боль потери — преуменьшить, очень легко понять тех, кто готов на это пойти.
Иконки: 1) Gemma Garner, 2), 4) Luis Prado, 3) Juan Pablo Bravo, 5) Thomas Marijnissen.
Источник
В конце 2013 года создатели иронической Игнобелевской премии приветствовали специальный номер «Американского журнала по биоэтике», который был посвящен моральным аспектам применения препаратов «от любви».
Но ирония здесь вряд ли уместна: появление такого лекарства было бы с радостью встречено измученным любовью человечеством.
В том, что любовь — это нечто вроде болезни, люди не сомневались, наверное, никогда. «Любовь — недуг», — начинается 147-й сонет Шекспира. В «Лекарстве от любви» Овидия среди других средств спасения называется работа: «Делом займись — и тотчас делу уступит любовь»… В магических книгах Хогвартса приводится сложный рецепт противоядия, отвара на основе «веточек волшебной рябины».
Дмитрий Жуков, старший научный сотрудник лаборатории сравнительной генетики поведения Института физиологии им. Павлова РАН, лауреат премии «Просветитель»: «Функции медиаторных систем зависят не только от конкретного вещества, но и от той структуры мозга, в которой эта система работает. Фармакологически мы можем корректировать только общую активность конкретного медиатора. Нет метода, который позволил бы, скажем, ослабить холинергический вход в гиппокамп, который регулирует эрекцию, и не изменить при этом активность ацетилхолина во всех прочих отделах мозга».
Любовь — недуг…
Многие процессы, которые развиваются в мозге в период тяжелой влюбленности, напоминают болезнь и в современном смысле этого слова. В 1999 году итальянские ученые из команды Донателлы Мараццити указали на многие сходства любви с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Это и одержимость объектом интереса, и повышенная активность рецептора обратного захвата серотонина 5-НТ, и нехватка этого нейромедиатора в синапсах. Годом позже за эту работу Мараццити с коллегами все-таки удостоились Игнобелевской премии. Но обсессивность — лишь часть любви. Теория, выдвинутая американским антропологом Элен Фишер, описывает три компонента этого сложного нейробиологического явления: сексуальную страсть, одержимость и, наконец, привязанность. И если одержимость действительно похожа на ОКР с его избирательным и часто назойливым вниманием, то привязанность связана с ощущениями покоя и защиты.
«Фишеровские» компоненты любви тесно переплетены, но различаются даже на уровне нейрофизиологии. Сексуальная тяга связана прежде всего с действием гонадолиберина, гормона гипоталамуса. Внимание координируется дофамином, адреналином и серотонином. За формирование привязанности отвечают окситоцин и вазопрессин.
Области мозга, демонстрирующие повышенную активность в периоды романтической любви (показаны ярко-красным) и материнства (розовые)*. Цифрами отмечены: (1) дорсолатеральные участки средней лобной извилины, (2) островок, (3) верхняя височная извилина, (4) угловая извилина в задней части теменной доли, (5) кора затылочной доли и (6) затылочно-височной извилины, (7) вентральные височные участки. Не видны расположенные глубже активные структуры, включая прецентральную извилину, таламус, гиппокамп, хвостатое ядро и т. д.* По данным Ortigue et al., J. Sex. Med, 7 (11):3541−52, 2010.
Противолюбовные зелья
Нащупав фармакологические мишени, мы можем подумать и о препаратах, которые действуют на них. В пресловутом «Американском журнале по биоэтике» Брайан Ирп и его коллеги по Оксфордскому университету перечислили некоторые варианты — и многие из них куда реальнее «волшебной рябины».
Скажем, заметное снижение либидо вызывают селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС, такие как «Прозак») и антагонисты опиоидных рецепторов («Налтрексон»). Среди более популярных веществ те же побочные эффекты демонстрируют многие препараты, понижающие кровяное давление, а также алкоголь.
От болезненной одержимости объектом любви теоретически могли бы помочь лекарства, которые применяются для лечения симптомов ОКР. Сюда относятся те же средства для повышения количества серотонина, которые вообще заметно притупляют эмоции. По словам нейрофизиолога Дикси Мейер, вызванное СИОЗС «отсутствие эмоциональной стимуляции» способно погубить самые романтические отношения.
Эффективность подавления работы окситоцина и вазопрессина для разрушения привязанности была продемонстрирована на степных полевках, известных своей строгой моногамностью. После введения блокаторов этих гормонов самки полевок мигом забывали своих незадачливых партнеров и пускались во все тяжкие. Влияние окситоцина и вазопрессина на поведение людей еще не до конца изучено, но, скорее всего, в целом оно выглядит так же, как у грызунов. А значит — когда-нибудь и это «вылечат». Но вылечат ли любовь?
Что в имени
Влияние гормонов и нейротрансмиттеров на наше поведение и состояние очень многообразно. Они сложным образом взаимодействуют друг с другом, и вряд ли возможно скорректировать лишь болезненные проявления любви, не затронув другие сферы жизни пациента. Кроме того, биологические факторы лишь задают общую канву развитию чувства. Любовные отношения глубоко связаны с культурными нормами и личным, индивидуальным опытом. Вызванное из памяти имя любимого человека создает совершенно особые переживания, и ликвидировать их можно, лишь «отредактировав» воспоминания и их эмоциональную окраску. Теоретически в будущем возможно применение препаратов (или даже медицинских нанороботов), действующих строго на нужные клетки, в том числе и группы нейронов. Но такие методы остаются делом неясного будущего. Пока же оно не наступило, нам придется любить — и страдать.
Статья «Таблетка от любви» опубликована в журнале «Популярная механика»
(№9, Сентябрь 2016).
Источник
От автора: Что происходит с нами, когда мы влюбляемся? Когда любовь становится опасной? Как классифицировать состояние влюбленности? Признана ли любовь болезнью и стоит ли от нее лечиться? Об этом — в моей статье «Лекарство от любви»
Лекарство от любви
В преддверии Дня Святого Валентина ко мне обратились из редакции газеты АиФ Кавказ с просьбой прокомментировать ряд вопросов, которые возникли у читателей. Какая любовь «правильная»? Есть ли общий рецепт? Построенная в форме вопросов-ответов, моя статья освещает некоторые аспекты любовных отношений.
Казалось бы, чувство влюбленности настолько естественно, знакомо каждому из нас. Но вокруг этой темы неизменно возникает множество вопросов: как полюбить, как разлюбить, как заставить полюбить, правильно ли я люблю и т.п. Наряду с тем, что любовь — поистине волшебное чувство, могущее заставить сдвинуть горы и остановить реки, она же является источником многих горестей и страданий. Для кого-то оно перерастает в глубокое чувство, а кого-то приводит к горькому разочарованию. Но даже тогда, когда мы сталкиваемся со всеми изнаночными сторонами этого чувства, мы все равно к нему стремимся. Как запойные алкоголики, зная, что потом может быть больно и плохо, мы мечтаем хотя бы на мгновение вернутся в это волнующее состояние.
Правда ли что Всемирная организация здравоохранения признала любовь болезнью?
Нет, это не так. В МКБ-10 ни слова не говорится о любви. Тем не менее, в сети имеются публикации о том, что ВОЗ внесла любовь в реестр заболеваний в МКБ-10, отнеся ее к разделу F 63 «Расстройства привычек и влечений». В действительности, в этом разделе речь идет о повторяющемся и неконтролируемом влечении к определенным действиям (поджогам, самоповреждению, азартным играм, воровству и иным навязчивым влечениям). По определению эти влечения не рациональны и обычно наносят вред самому больному и окружающим. И это явно не про любовь. Хотя для некоторых людей «отсутствие контроля своего поведения» в сочетании со словом «влечение» – и есть любовь.
Как психология и психиатрия классифицируют состояние влюблённости?
С медицинской точки зрения влюбленность – это стресс для организма, дезадаптация. Прекрасный, но все же – стресс. Меняется гормональный фон, меняется сон, аппетит, настроение, все функционирование организма. Меняется иммунитет: влюбленные могут часами ночью сидеть на холодной скамейке, обнимаясь, и не заболевать. А могут и заболеть от неразделенной любви. Однако единого диагноза не существует, мы можем оценивать лишь отдельные болезненные проявления, возникающие далеко не у всех.
С точки зрения глубинной психологии влюбленность – это проекция на другого человека наших самых сокровенных чувств и желаний, это наша фантазия о другом человеке. Влюбляясь, мы мало видим в объекте своей страсти собственно этого человека. Мы наделяем его значимыми для себя чертами и самозабвенно влюбляемся в них. Но по мере развития отношений это проекции разрушаются, и мы начинаем видеть реальных людей. Влюбленность проходит.
Что происходит с человеком, когда он влюбляется на уровне физиологии и психологии? Насколько это похоже на зависимость от наркотиков?
Первыми во время влюбленности реагируют надпочечники. Они вырабатывают так называемые гормоны страха и страсти: адреналин, норадреналин и кортизол. Этот коктейль вызывает бурю чувств: учащается сердцебиение, усиливаются дыхание и кровоток, потоотделение, весь организм мобилизуется при виде объекта волнений. Может появляться тошнота, головокружение, боли в желудке.
В кровь выбрасываются гормоны норэпинефрин и допамин. Эти гормоны вырабатываются и у наркоманов, регулярно получающих дозу наркотика, и у многих животных, если рядом присутствует особь другого пола. Исследователи доказали, что и при наркотической зависимости, и при чувстве любви проявляется одинаковая специфическая активность отдельных участков головного мозга, где находятся рецепторы допамина. «Горящие глаза», повышенная активность, бессонница и радостное выражение лица так же является следствием действия этих гормонов.
Допамин вызывает эйфорию, приливы энергии, вдохновение. Из-за переизбытка дофамина у нас появляется желание, забыв обо всех условностях и опасностях, идти на подвиги и совершать глупости.
Повышается уровень окситоцина, отвечающего за эмоциональную привязанность. В итоге влюбленные испытывают повышенную потребность в нежности, ласке и внимании от любимого человека.
ЦНС вырабатывает энкефалины (пептиды с морфиноподобным действием, которые участвуют в механизмах обезболивания, понижают активность желудочно-кишечного тракта). Вырабатывается эндорфин, отвечающий за положительные эмоции. Энкефалины и эндорфины воздействуют на организм, как наркотические вещества. Действие их не продолжительно, что соответственно влияет на чувства влюблённых.
Высокий уровень эндозипинов (биологического аналога транквилизаторов) вызывает чувство спокойствия и безопасности рядом с объектом страсти.
Чем отличается женская влюблённость от мужской?
Мужской и женский организм вырабатывает разные гормоны, отвечающие за сексуальное желание в начале отношений. У мужчин вырабатывается большое количество окситоцина, именно поэтому они склонны к нежности и ласке в этот период. Женщины, благодаря высокому уровню тестостерона, испытывают сильное возбуждение и сексуальное влечение. Благодаря этому в начале отношений устанавливается временное равновесие в потребностях влюбленных. Но когда выработка гормонов приходит в норму, начинаются проблемы – мужчинам не хватает секса, а женщинам нежности и ласки.
Кроме того, женщины психологически более склонны к формированию зависимого поведения, большей привязанности к партнеру, они ищут соединения. В то время как мужчины более ориентированы на социум, чувства имеют меньшую ценность. Излишняя эмоциональная близость с женщиной ослабляет их в психологическом плане, делает более мягкими.
Когда любовное чувство становится опасным для самого человека и окружающих? На что способен одержимый любовью человек?
Любой выход за пределы психической нормы опасен. Если любовь становится одержимостью, то мы перестаем ее расценивать как «нормальное» с точки зрения психиатрии состояние. В крайнем, болезненном варианте, такое чувство может привести к беде. Причем в данном случае мы будем говорить о наличии болезненного состояния у человека, который влюбился. Влюбленность – лишь катализатор. Зависимость, навязчивость, одержимость, патологическая ревность, преследования, агрессия, деспотичность, манипуляции, угрозы, истерики – все это серьезные сигналы тревоги, требующие вмешательства специалистов.
Как «вылечиться» от любви?
Если мы говорим о верном понимании любви, как глубокой привязанности к другому человеку, осознанному чувствованию его ценности для себя, то от нее нет надобности лечиться, это счастье. Если же это болезненное состояние – на помощь придут специалисты: психологи и психотерапевты.
Чем отличается влюблённость от любви с физиологической точки зрения?
Влюбленность – это бурное, кратковременное чувство, физиологический «взрыв» всего организма. Длительность его вряд ли превысит пару лет. Фантазии об идеальном партнере будут разбиваться о правду жизни, а организм будет стремиться к стабилизации своего состояния.
Любовь – много более глубокий процесс. Все бури уже утихли, произошло настоящие узнавание и принятие партнера. Появилась стабильность и надежность в отношениях. И с этой точки зрения любовь – это физиологически более ровное состояние. Разумеется, с приятными всплесками время от времени.
Может ли любовь к одному человеку сохраняться всю жизнь или она перерождается в другие чувства с другой биохимией?
И то, и другое. Конечно, может. Но при этом она все время будет немного иной, удерживать чувства на одном градусе практически невозможно. И все это – в рамках понятия любовь. Полюбить – значит найти для себя человека, рядом с которым ты можешь самым наилучшим образом узнать себя, измениться, развиться. И помочь это сделать своему партнеру. Это целостное принятие друг друга.
Конечно, разные люди «любят» по-разному. Например, канадский социолог Джон Ли проанализировал более четырех тысяч цитат о любви, начиная от Платона и заканчивая Фрейдом, выделив шесть устойчивых стилей любви.
- Эрос (в греческой мифологии: бог любви) – это романтическое и чувственное наслаждение, восхищение красотой; часто вызывается «любовью с первого взгляда».
- Людус (от латинского: «игра как времяпрепровождение») – характеризует игривый вариант любви без притязаний на обладание («Playboy» и «Playgirl»).
- Сторге (от греческого: «нежность», «симпатия») – развивается медленно, без безумства и лихорадки, становясь спокойной товарищеской и все равно очаровательной формой любви.
- Мания (от греческого «manie»: «неистовство», «безумство») – комбинация эроса и людуса; это одновременно и страстное желание, стремление к чему-то необыкновенному, словно к звезде на небе, и потому недостижимому (возносимого до небес человека всегда мало), и в то же время мучительное чувство, боль ревности, беспокойства, навязчивых представлений и депрессии. Этот стиль отношений настоятельно требует обладания.
- Прагма (от греческого «pragmatike»: «искусство действовать правильно») – рационально и практически направлена на всестороннее удовлетворение различный потребностей партнеров.
- Агапе (от греческого: «дарящая, божественная любовь») – самоотверженно стремится только к счастью и благополучию любимого человека.
По мнению Ли, стили отношений, находящиеся на противоположных полюсах его шестиконечной «звезды любви» (самоотверженная и игривая любовь; маниакальная и товарищеская любовь; эротическая любовь и прагматические отношения) противоречат друг другу и никогда не сочетаются.
Выделенные Ли стили любви остаются стабильными на протяжении всей жизни человека. (Бергхофф, 2000 человек). А проведенные в США и Германии исследования показали, что большинство пар образуется при совпадении стилей любви. Однако редко бывает, чтобы связь двух «игроков» сохранялась долго. Ревность особенно опасна, если вместе оказываются два «маньяка». Однако несмотря, а может быть благодаря страху потери их отношения всегда интенсивны, и высоко ценятся обоими.
H.W. Bierhoff считает, что стиль любви – это глубокая предрасположенность. Его нельзя легко поменять. Стиль любви может быть изменен только в ходе долгой и напряженной психотерапевтической работы.
Какая любовь подходит Вам — решайте сами!
Источник
